Крупнейший производитель сырого молока в России, воронежская группа «Эконива» немецкого бизнесмена Штефана Дюрра, планирует строить новые комплексы в нескольких регионах РФ. Господин Дюрр рассказал „Ъ“ о подробностях проектов, объяснил, как с рынка из-за фальсификата уходит качественное молоко, какие предприятия при этом «Эконива» может приобрести и куда рассчитывает экспортировать продукцию.
 
— Прошло почти полгода, как с поста губернатора Воронежской области ушел Алексей Гордеев, при котором «Экониве» оказывалась значительная поддержка. Отразилось ли это на вашем бизнесе?

— Для нас пока ничего не изменилось. Политика Алексея Васильевича в регионе продолжается. Не было повода напрямую обратиться к нему в новом статусе, но в ближайшее время, видимо, все-таки обратимся по поводу самой большой проблемы, которая у нас есть, — фальсификата. Будем с ним советоваться, что делать в нынешней ситуации. Обратимся даже не как к государственному деятелю, а как к другу, умному советнику.

— Вопрос фальсификата обострился еще и в связи с колебаниями цен на молоко.

— Эти колебания и были обусловлены большим количеством фальсификата. В целом молока не хватает, но оно никому и не нужно, потому что фальсификат уже стал «эталоном» продукции. Раньше как было: делали продукт из молока, но можно было побольше заработать, если молочный жир немного заменить растительным. А сейчас стало так, что основная часть продукции — растительный жир. А если ты хочешь продавать настоящее молоко, то это уже будет «премиальный» продукт.

Мы решили сделать закупки молочной продукции разных производителей, отнесли их в лабораторию по исследованию продуктов питания. Из пятнадцати видов молока семь оказались фальсификатом. А некоторые образцы федеральная лаборатория сначала отказывалась брать, ссылаясь на то, что боится связываться из-за угроз, не хочет проблем. Как в девяностые годы. И это молочный рынок! Не нефтяной, не казино.

К сожалению, сейчас многие производители выпускают 200–300 т продукции, а молока покупают 20 т.

— Результаты проверок где-то публиковали?

— Это же неофициальные проверки. Если делать все официально, то должна собираться комиссия… А мы просто пошли в магазин и отвезли продукцию в лабораторию. И там сразу говорят: вот это хорошая продукция, а это будет фальсификат. Всем все понятно. А что с этим делать — надо думать.

Недавно я встречался с человеком, который работал в пивной индустрии. Он рассказал, как «убивали» ее, а теперь так же делают и с молоком. Он говорит: сначала заменили солод ячменем — нормально, пошло. Взяли побольше ячменя — опять нормально. И не один производитель, а вся отрасль — цены-то те, кто заменяет ячменем, снижают! Потом подумали — ячмень тоже дорогой, есть же крахмал... Колбасники давно так «чудили», потом пивная отрасль, неужели теперь очередь молока? Восстановить производство качественной продукции потом будет очень сложно.

Вот у «Эконивы» надои хорошие, себестоимость молока нормальная, господдержка беспрецедентно хорошая, просто супер, деньги выделены.

И я готов конкурировать даже с белорусским молоком, хотя у них экономика другая. С Европой готов конкурировать, если откроют границы!

С честным голландским сыром могу конкурировать, да хоть с американцами! Но с пальмовым маслом — никогда. Тонна пальмового масла, к примеру, стоит тысячу долларов. А тонна сливочного масла из настоящего молока — 5 тыс. долларов. Цена один к пяти — никогда такой конкуренции не получится.

— У вас уже есть понимание, как исправлять ситуацию?

— Увеличивать ответственность за фальсифицирование и делать проверки более эффективными. Сейчас Роспотребнадзор должен предупреждать о проведении проверки за пять дней. И при таких условиях производители признают, что производят фальсификат. Но если компания признает, что делает 10% фальсификата, — что, они к проверке не могли эти 10% убрать? Значит, там далеко не 10%. Такой механизм проверки — это все равно что на дороге поставить плакат, где будет написано, что через километр контроль скорости. Попадаться будут или совсем неаккуратные водители, или откровенные хамы. Так и с теми, кто сейчас попадается на молочном фальсификате. Надо устанавливать объективный контроль и увеличивать ответственность. Что такое штраф в 100 тыс. руб. для человека, который зарабатывает на фальсификате десятки миллионов? Заплатит и продолжит его выпускать.

— То есть вы считаете, что ответственность должна быть уголовная?

— Или значительная сумма штрафа, или уголовная. И убрать возможность использования фирм-однодневок для обхода законодательства. Есть и еще один инструмент контроля, которого боятся фальсификаторы, — проверка НДС. Недобросовестный переработчик покупает, скажем, у «Эфко» пальмовое масло, а продает сливочное масло. В зачет же он возьмет НДС от пальмового масла! Мне один жулик с рынка — ну, скажем так, «хороший» жулик — так и сказал: боимся, что будут ловить на НДС. Потому что НДС, который он получил за сливочное масло, не сравнится с тем, который он возьмет в зачет от пальмового масла.

— Что будет, на ваш взгляд, с ценами на молочном рынке, в целом с рынком, если проблема фальсификата в ближайшее время не будет решена?

— Если с фальсификатом не разберутся, даже не могу предположить, что будет с рынком. Многие будут резать коров, так уже происходит, особенно в небольших хозяйствах. Почему это допускают, я не понимаю, могу только предполагать. Может быть лоббирование…

— Вы сказали, что «Эконива» получает всю необходимую господдержку. Недавно правительство Воронежской области вводило лимит на льготное краткосрочное кредитование в 500 млн руб. Тогда говорили, что от такого лимита пострадает только «Эконива»…

— Да, и в итоге лимит всем повысили до 2 млрд руб. Неправильно делать лимит на одно юрлицо. Если уж лимитировать, то на одну корову или на гектар, а так можно разделить компанию на четыре-пять юрлиц и получать все необходимые суммы.

— Когда «Эконива» по надоям сможет выйти на 2 тыс. т?

— Хотелось бы к концу нынешнего года, но, думаю, все же к началу следующего, а к концу 2018-го будет 1,9 тыс. т. Весна была затяжная, и начало некоторых строек пришлось задержать. Это строительство молочных комплексов в Добрине, Песковатке и Петропавловке Лискинского района, в Старой Чигле Аннинского района, второго комплекса в Бобровском районе. Комплексы в Коршеве и Бодеевке строятся уже давно, предстоит их запуск. В Воронежской области мы строим комплексы на 2,8 тыс. голов дойного стада, а в Рязанской возводим объект на 6 тыс. голов. В итоге общего надоя в 2 тыс. т планируем достичь в феврале или в марте 2019 года. Если все комплексы, которые мы строим, сдадим, то к концу 2019 года выйдем на показатель, близкий к 3 тыс. т.

— Во сколько обходится строительство одного комплекса на 2,8 тыс. голов?

— Примерно 1,35 млрд руб. стоит само строительство комплекса, но могут быть колебания из-за курса рубля. Еще 500 млн руб. — это скот, 300 млн руб. — техника для фермы. То есть суммарно около 2,2 млрд руб. плюс «оборотка» около 300 млн руб. — многие об этом забывают. Но это ведь с подсолнечником так: посеял, собрал, продал. Корма же используются в течение года.

— После завершения строительства этих комплексов планируете еще расширяться?

— Будем еще строить в Воронежской области. Недавно купили хозяйство «Шипова дубрава» в Бутурлиновском районе — у них есть 10 тыс. га. Осенью планируем начать там строительство комплекса, скорее всего, на 2,8 тыс. голов. Также развиваются хозяйства в Рязанской области, в Калужской — там уже производим почти 400 т молока в сутки. Земли в Башкирии покупаем для хозяйства в Оренбургской области, которым управляем уже давно. Оно находится «в углу» области, рядом с Татарстаном и Башкирией. В Башкирии амбициозное правительство, они нас в регион «затащили», но это было и несложно — мы просто «перешагнули» через лесополосу. Также купили землю в Татарстане. Будем также расширяться в Тюмени и в Новосибирской области — строить молочные комплексы, расширять земельный банк. Думаем про Карелию, но этот вопрос однозначно не решен.

— В Карелию не Аркадий Пономарев пригласил? 

— Нет, мы, наоборот, обсуждаем — где может построить «Молвест», а где «Эконива». Мы друзья, но все равно конкуренты. Он чуть западнее хотел, а мы — восточнее.

— Администрация Курской области недавно заявляла, что «Эконива» может построить два молочных комплекса в этом регионе. Актуальна ли эта информация?

— Они, видимо, заявляли это исходя из того, что мы обсуждали совместную работу в этом направлении с «Продимексом». Но сейчас этот вопрос не обсуждается.

— Какой у «Эконивы» сейчас объем переработки?

— 300 т в сутки. Из них примерно 150 т на купленном у PepsiCo заводе «Аннинское молоко» в Воронежской области, 100 т приходится на «Мосмедыньагропром» в Калужской области, где тоже планируются новые линии, еще немного — на молокоперерабатывающие заводы в Щучьем Лискинского района и в Новосибирской области.

— Есть ли уже конкретные планы по развитию аннинского завода?

— Сейчас на заводе мы производим пастеризованное молоко, достаточно много сухого молока, выпускаем масло. Скорее всего, будем устанавливать линии по выпуску другой продукции — правда, еще не решили какой. Зато уже восстановили старую линию по производству мороженого — на ней раньше выпускали мороженое «Забава». Может быть, даже оставим этот бренд, не знаем только, кому он сейчас принадлежит.

Хотим делать мороженое в шоколадной глазури, и очень сложно было найти производителя натурального шоколада, но уже есть договоренности.

— Сколько уже вложили в модернизацию аннинского завода?

— Сложно оценить, но немного. В маслоцех, к примеру, миллионов 10. Пока что завод нерентабелен. Но, я думаю, мы будем расширять предприятие. Скоро в Воронежской области мы будем производить 1,2 тыс. т молока. Было бы глупо, если бы завод перерабатывал меньше. Сейчас идет обсуждение деталей.

— Знаем, что на аннинский завод приезжали представители Valio.

— Они размещают свои заказы на российских заводах. Пока нам договориться не получилось, но переговоры еще идут.

Также мы планируем выходить на экспортные рынки. Сухое молоко и масло вполне можно экспортировать. Недавно проходили выставки при поддержке Российского экспортного центра в Саудовской Аравии, в Объединенных Арабских Эмиратах, в Китае. Думаю, что в эти страны как раз и можно экспортировать, а также в страны Юго-Восточной Азии, помимо Китая. Хотя Китай и закрыт пока для российских экспортеров, есть информация, что скоро ситуация изменится.

— В Германии не надумали бизнес развивать?

— Нет, меня там никто не ждет.

— «Эконива» поддерживает социальные проекты, один из них — лискинский футбольный клуб «Локомотив», который в 2016 году покинул профессиональный спорт. Кого поддерживаете сейчас?

— Лискинскому футболу мы помогаем и дальше. Я непрофессиональный спорт люблю даже больше. Ему меньшими деньгами можно помочь больше. Есть футбольные команды в селах Колыбелка, Щучье — мы выделяем им примерно по 200 тыс. руб., и на эти деньги они могут очень многое сделать. Но помогаем мы и «Локомотиву» в его нынешнем статусе. Он все равно покупает игроков, хотя вложений из бюджета и нет. Я думаю, может, это даже и лучше. Так же считает и Шевцов (глава Лискинского района Виктор Шевцов. — „Ъ“). Сейчас мы фактически поддерживаем своих, местных игроков. Поддерживаем и хоккей. Из других сфер — помогаем храмам, детским садам… В каждом селе, где у нас есть хозяйство, чем-нибудь помогаем.

Были у нас разногласия с музеем-заповедником «Дивногорье» в Лискинском районе. Мы хотели строить недалеко от него молочный комплекс, а директор была против — мол, будет пахнуть коровами. В итоге пришли к соглашению, что мы будем строить комплекс с использованием органических технологий, без химикатов. По всем вопросам удается договориться.